Триколе. Позволение вернуться к себе - Виталий Васькин

– Спасибо за приглашение, – подхватил вступительную речь хозяйки пограничник. – Прошу без церемоний, зовите меня Сергеем, так проще. Я рад встрече, рад тому, что вы нашли время и приехали сюда. До Нового года осталось всего пара дней, и у всех куча дел. Тем более ценен ваш осознанный выбор. Сегодня я предлагаю заняться гурманством и отведать суп триколе. С вашей помощью я его приготовлю, а вы попробуете на вкус.

Слова у сержанта вылетали бодрые, заряженные на действие. Что бы он ни сказал, слушателям всегда чудился смех, а уж было это намеренно или нет – никто понять не мог.

Гости быстро переглянулись. Андрей, уловив общее настроение, озвучил вопрос:

– А если мы откажемся?

Вопрос не праздный, ибо все знают, что с просветленными Мастерами надо держать ухо востро. Сержант хмыкнул, тоном скучающего чиновника обратился к Зине:

– Ложный вызов. Оформим протокол, на страшном суде предъявим. Бумага и ручка есть?

Машинально Зинаида встала, взяла с каминной полки карандаш и протянула Новееву. Тут же опомнилась – щёки Зинаиды вспыхнули розовым пламенем – вернула карандаш обратно. Вечер начал разворачиваться совсем не по плану.

Развеселившийся сержант воскликнул:

– Расслабьтесь, леди и джентльмены! Мы в преддверии Нового года: шутки вылезают из всех щелей, как тараканы. Хотел посмотреть на вашу реакцию. Мне приглянулась эта снисходительная улыбка, появившаяся на лице Марии.

Все, как по команде, посмотрели на Марию. Надо отдать должное, она сумела выдержать перекрестье взоров и ровным голосом профессионального диктора ответила:

– Я очень рада, что смогла угодить вам. Как считаете, небольшая демонстрация вашей состоятельности а-ля Мастер не повредит вечеру?

Она выделила слово «Мастер», давая понять, что многое знает и вмиг раскусит самозванца.

– Обязательно повредит! – удивляясь несообразительности публики, ответил Новеев и легонько бухнул кулаком по столу. – К восходу, вы будете это знать наверняка. Конечно, если выберете остаться.

Неловкая тишина растеклась по комнате. Лица присутствующих приобрели схожие черты. Так стирает индивидуальность страх за право считать себя здравомыслящим. Страх выглядеть белой вороной. Снежинки на окнах заплакали, потеряв часть прекрасных ресниц. Разочаровавшихся красавиц ветер отнес к земле. Их место заняли новые любительницы подсматривать.

В комнате, где собрались гости, два окна, и оба в стене напротив камина. Двойные стеклопакеты не обмерзают в морозы. Через них открывается вид на ворота, собачью будку и замёрзшие белые клумбы. А снежинкам в просвет гламурных розовых занавесок открыта вся комната. Светлые с фиолетовым отливом обои не особо впечатлили их. Ни книжные полки, ни цветастый календарь над камином – ничто не привлекло внимание. Снежным звёздочкам понравился дух гостиной. Он почти осязаем, он не даёт сегодня спокойно вздремнуть псу в будке, заставляя то и дело вылезать наружу и настороженно принюхиваться. Но нет, зря мохнатый старается, ему не поймать густоту надежд и пыль опасений. К тому же, нанизанные на хлипкую нитку события вознамерились разбежаться. Казалось, ещё секунда и гости уйдут, оскорблённые и гордые.

Спасение утопающего вечера организовал сэр Герман Антохин: заёрзал на стуле, стал хлопать себя по карманам, быстро вытащил что-то из бокового кармана робы и бабахнул «огненным смычком» в потолок. Будь на небе отдел регистрации, там бы записали: «Скоропостижно исполнила цель своей жизни новогодняя хлопушка, не дотянув до срока двух дней». Иногда скоропостижно бывает очень вовремя. Весьма кстати разноцветные кружочки конфетти осыпали собравшихся. Взгляды чуть потеплели. Возле Германа упал приз – свернутая в комок записка. Он развернул её и громко прочитал: «У Вас в наступающем году сбудется мечта!»

– Отличное начало вечера! – воскликнул Герман. – Народ, ну чего мы пыжимся? Можно подумать, Зинуля не предупреждала. Если приехали, значит, на всё готовы. Или я ошибаюсь?

Обведя взглядом друзей, Антохин добавил, повернувшись к Сергею:

– Мы готовы, Мастер, и давно. Варите свой ураган.

Колыхнулось пламя в камине, треснуло полешко. Дом опять обрёл уют. Снежинки обрадовались продолжению спектакля.

Новеев подбодрил:

– Друзья, не придавайте таким моментам большого значения. Это разум отыгрывает старые схемы. Раскрою небольшой секрет: я пришёл не себя показать, а посмотреть как ВЫ реализуете свой выбор. Потенциалы пробуждения давно притянуты, дело всего лишь за реализацией, и она может нагрянуть в любую секунду!

Слова упали в настороженную тишину. Никто на свете не знает, как много они значили для собравшихся! После той, самой первой мысли о смысле жизни, они прошли долгий путь. Это сейчас, оглядываясь назад, можно увидеть насколько заботливо была проложена дорога. Никаких случайностей, всё просто и нежно. Было абсолютно непонятно: откуда сваливаются беды, почему рвутся отношения, и где взять сил для прохождения всего этого кошмара. Родные и знакомые не понимали. Кто-то открыто смеялся, кто-то забыл про давнюю дружбу. Но это всё ерунда по сравнению с тем, что сами себе устроили по незнанию, по слабой осознанности. Дракон пробуждения сверкнул красой. И вот один из Мастеров говорит, что всё было не зря…

Слезы брызнули из глаз Зинаиды. Она поспешно убежала на кухню.

– Зинуля у нас часто вот так, – пояснила Мария.

– Да… – вздохнул Сергей. – Я чувствую, чем для неё стала смерть мужа. Как бы там ни было, баланс вернётся. Может быть, сегодня, а может, и позже. Там, где вы сейчас находитесь, это уже не важно.

Тихо, как мышь, вернулась Зина, села за стол, смущенно улыбнулась. В ответ ей заулыбались снежинки на окнах. Ветер сорвал с крыши пласт снега и разметал по двору в порыве радости.

Все облегченно вздохнули. Даже суровый взгляд Бутана потеплел.

Оглядев компанию, Сергей удовлетворенно кивнул, и продолжил:

– Итак, суп триколе готовится очень просто. Андрей, набери-ка снега в кастрюльку – её любезно предложит Зинуля – и поставь на угли в камине.

Зина шмыгнула на кухню, да так быстро, что сержанту пришлось уже вслед кричать: «Не надо тарелок! Принеси пять чашек!» Неторопливо, словно экономя силы в дальнем походе, Привалов ушел за снегом. Его одолевало беспокойство, родившееся из несоответствия манеры разговаривать Новеева и его молодости. Парни в двадцать лет не говорят так. «Какая мне разница? – оборвал поток бурлящих мыслей Андрей. – Да пусть хоть ямбом глаголет, лишь бы толк был». Как ни странно, помогло. Возвращаясь, Андрей уже не думал о витиеватости в речах сержанта.

Пока ждали снег и чашки, Сергей устроил лёгкий опрос. Начал с Бутана, поинтересовавшись планами на следующие турпоездки.

– Не решил ещё, – ответил Татарников. – Смотреть на монахов и горные кряжи мне уже не хочется.

– А что хочется?

– Хочется посидеть с удочкой в тихом месте, поглядывая на голубое небо с белыми пёрышками облаков. Болтать ногами в прохладной воде, и ни о чем не думать.

Ветер за окном затих. Он вспомнил летние деньки, воздушных змеев, тополиный пух. Да, летом хорошо и спокойно. Бутана можно понять.

– В свете нынешних духовных учений это выглядит продвинуто, – улыбнувшись, согласился сержант и обратился к Герману. – А у тебя, наверное, другие представления об идеальном отпуске?

– Мой идеальный отпуск должен длиться всю жизнь!

С лёгкой усмешкой Новеев кивнул. Герман поспешил уточнить:

– Пусть будут рядом казино, рестораны, горные лыжи. И самое главное – в десять вечера все должны спать, чтобы не мешать друг другу видеть сны.

– Похоже, лучшую часть жизни ты проводишь во сне, – заметила Мария. – Поэтому и не женился, чтобы ночью не отвлекаться.

– По крайней мере, у меня есть хоть какая-то причина!

Марии не пришлось отвечать на колкость, так как вернулись Зина и Андрей. Пузатое произведение кастрюльного мэйнстрима Привалов поставил в камин; на серебристых боках заиграли блики пламени. А Зинуля расставила белые с золотистым ободком чашки на сиреневой скатерти – гостям и себе. Сергей остался без чашки, ведь суп готовился не для него.

Убрав конфетти от хлопушки со стола, Зина поставила в центр бамбуковую подставку для кастрюли и рядом положила половник. По-хозяйски осмотрела стол, удовлетворённо вздохнула и села на стул.

– Привал, мастерски ты кастрюльку пристроил! – похвалил Антохин. – Ровно, как на плитке, и не обжёгся.

– Понюхаешь туманов с моё, научишься. Я вот не удивляюсь, как ты розетки клепаешь и ни разу под напругу не попал.

– Сто раз попадал. Бодрит здорово, рекомендую.

Сержант подал знак рукой.

– Как только огонь начнёт топить снег, можно будет закладывать суп. Каждый из вас сформулирует три самые важные для себя мысли, вопросы, желания или ещё что-то, что наполняет вашу жизнь сейчас. Мне останется только перевести эти энергии в воду, и суп готов!